Когда журналистика становится искусством

Конец реальности

В области такой профессиональной деятельности как журналистика чрезвычайно важна ее спекулятивная функция. Журналисты, как бы отражают реальность, делают ее видимой для общества, но так, что читатель или зритель делает спекулятивные заключения, избегая для себя, часто травмирующего, опыта. Так читатели, к примеру, Нью-Йорк Таймс могли застыть от ужаса, глядя на снимки самого страшного теракта этого века – атаки на башни – близнецы. Но сам читатель в безопасности. Возможно ему понадобится сходить в туалет, выпить успокаивающее средство. Но он жив и не пережил шок от соприкосновения с реальностью в виде обратного отсчета от небольшой цифры, который ведет смерть. Эта информация включает определенным образом эмоциональную сферу человека побуждает его к определенным размышлениям и провоцирует набор выводов. Но вот в зависимости от географии воздействие может быть сильнее или наоборот, сводиться к минимальному вздоху сожаления или улыбки радости, в зависимости от культурной среды. Ровно за это прессу и любят ее потребители, за безопасный контакт с реальностью. Но что это такое – реальность?

До недавнего времени этот вопрос мог бы вызвать лишь снисходительную улыбку: реальностью считалось объективно существующая материя и осуществленные действия. Прочие аспекты – например сон – относились к области нереального. Однако, сегодня мы подошли в развитии науки к той черте, за которой парадигма Нового времени с ее опорой на позитивные знания, постижение и управление материей утрачивает свою значимость и объяснительную силу. Простейшие примеры: квантовая механика, с движением мельчайших частиц и позицией наблюдателя, который всегда видит картину невполне верно, психоанализ со скрытой структурой, управляющей поведением человека. А нейробиология говорит нам нечто более того, говорит, что реальность – это ничто иное как лишь некая модель, существующая в нашем сознании, выстреливающие нейроны.

Есть такое понятие как себя модель, которую создает нам наш мозг. И вот, посмотрите, пожалуйста на свою левую руку. Пошевелите пальцами. Чувствуете ее? Если вас посадить за стол, и вы положите руки на столешницу, но одну руку перекроет от вашего взгляда экран, а в поле вашего зрения окажется резиновая рука так, что вы будете видеть ее как продолжение вашего плеча, и эту резиновую руку будут колоть иглами, вскоре вы начнете испытывать боль от уколов в резиновую руку так, если бы кололи вашу реальную руку. И что прикажете считать реальностью?

Переживание цвета, запаха – все это относится к области исключительно психической деятельности. Раздражение рецепторов, колбочек, обработка сигнала и галлюцинация цвета или запаха формируется в нашем сознании. И эту галлюцинацию мы принимаем за реальность. Так же и точно такой же реальностью является сновидение, наркотический приход, маниакальная картина мира у шизофреника. Общая реальность будто бы распадается на отдельные фрагменты, каждый из которых может претендовать на целостность.

Немного об искусстве

Искусство — высшая форма культурной деятельности, которая не только отражает сегодняшний день, позволяя нам узнавать в этом своеобразном зеркале себя в обществе, но и формирует повестку завтрашнего дня, эстетическую повестку. Когда-то считалось, что идеальный человек – человек лишенный эмоций, идеальная вычислительная машина, которая способна взвесить все за и против и принять верное решение, исключив эмоциональный шум. Но наблюдения неврологов за больными с поврежденными участками мозга, отвечающими за эмоции, говорят о ровно обратном. Без эмоций человек вообще не способен сделать выбор. Развитая кора головного мозга с ее достаточно развитой памятью и вычислительной мощностью видит множество решений одной задачи и множество негативных факторов. Добавьте сюда постоянно изменяющуюся ситуацию, появление все нового массива данных. Задача – например, парковка автомобиля – не может быть решена никогда. Чтобы принять решение нам каждый раз приходится прислушиваться в итоге к своему сердцу. В 80-х прошлого века в США были проведены исследования с целью выявить некоторые особенности в принятии решений ведущими кризисными менеджерами страны. Так вот, у подавляющего большинства из них IQ был на среднем уровне. Но эмоциональное развитие – способность распознавать свои эмоции, эмпатия – были развиты. Появилось понятие эмоционального интеллекта. Это прикладная часть. Но есть часть более общего порядка – это отношение общества к жизни в целом. Ситуативно мы видим это на примере моды. Но формируется этот режим будущего чувствования мира в области искусства. Искусство в той его части, которую мы назовем передовой, — вопрос о том, кто дает имена и как формируется архив из хорошего и плохого искусства своей эпохи мы поднимать не будем, последуем наивно за предложенными оценками – активно противостояло в предыдущий период, период модернизма такому явлению как тоталитаризм, через критику в меньшей степени, больше через практики крайнего индивидуализма. Индивидуализм должен был противостоять массовому сознанию.

И эта простая идея оказалась столь успешной в плане заразительности.Сегодня не всякому известно, как выглядит рабочий, но как выглядит «креатор» известно каждому. Это связано помимо экономических причин и с тем, что критика институций, разоблачение и крах авторитета университетов приводят к тому, что сегодня ролевая профессиональная игра в гуманитарных областях, к счастью, пока преимущественно, связана не с признанием тебя таковым профессиональным сообществом, а самоименованием. Произошел сдвиг, и теперь достаточным для того, чтобы оказаться кем-то, необходимо лишь назвать себя кем-то. Это не значит, что не нужны никакие формальности. Нужны. Интернет страница, группа имени себя в соцсетях и аккаунт в Твиттер. Ваше одновременное присутствие на нескольких сетевых площадках способно создать вам репутацию признанного мастера и даже включить вас в оборот индексов цитируемости. Мы оказались в новой для культуры ситуации и ясного понимания, с чем мы имеем дело, у нас пока нет.